ЕС и США, неведомые нам, или Непутевые заметки....и другие страны Мира!!!

Великая женщина.

В Германии на активисток Femen, устроивших акцию во время визита Путина в Ганновер, возбудили уголовное дело

Смотрите оригинал материала на http://www.interfax.ru/world/news.asp?id=300284

Брехня! Нет такой цитаты.

В газете «Завтра», №47 от 18 ноября 2009 г., опубликована статья Игоря Родионова «Зона русских интересов», где он среди прочего пишет (цитата):

«Стратегия разрушения Советского государства была изложена в речи Тэтчер в ноябре 1991 года на заседании Американского нефтяного института. Цитирую:
«Советский Союз — это страна, представлявшая серьезную угрозу для западного мира. Я говорю не о военной угрозе...»


Прохановцы врут, как всегда!

В выступлениях г-жи Тэтчер, размещенных в официальных источниках (www.margaretthatcher.org), этой или сходной цитаты отыскать не удалось. В списке ее визитов и выступлений отсутствует упоминание о пребывании в Американском нефтяном институте (American Petroleum Institute) не только в ноябре 1991 года, но и вообще когда-либо. Нет такого упоминания и на официальном сайте института (www.api.org).

http://www.novayagazeta.ru/politics/1723.html

О Маргарет Тэтчер
НИКОЛАЙ РЫЖКОВ – Она ко мне очень хорошо относилась, как-то с таким пониманием. Тем более, она в Армению летала больше меня.

КОРРЕСПОНДЕНТ – Какой она вам запомнилась? Кто для вас Маргарет Тэтчер?

Н. РЫЖКОВ – Вы знаете, я с ней встречался неоднократно. И встречался здесь, у нас в стране, встречался, помню, за рубежом в Люксембурге, мы были на 150-летии этого государства. И там были страны, которые в своё время поручители были создания после Наполеона этого государства, и она там была, мы с ней встречались.

То есть у нас достаточно тесные контакты были. Она неоднократно приезжала сюда. Ну что могу сказать? Конечно, и железная, не железная. Это уже приставку сделали. Но это достаточно серьёзный была политик, очень серьёзный политик. И с ясной головой, и с совершенно твёрдыми убеждениями.
Знаете, один такой случай был. Я думаю, вы не помните этого, вы, видимо, гораздо моложе. Когда она была у нас, ну, или официальный, или рабочий визит, какая разница? Её три наших журналиста, в то время ведущие такие журналисты, вот, я сейчас забыл их фамилии. В общем, они брали интервью у неё. Вечером показали эту беседу. Она беседовала с тремя этими журналистами. Они на неё пытаются как-то давить, загнать в угол, она классически с ними расправилась. Было стыдно просто за наших журналистов, что они, как котята перед ней оказались. Она их просто загнала… Не то что каким-то голосом, она своими убеждениями, своими рассуждениями.

А утром я её провожал. Полагалось. Она была премьер и я премьер. Мне полагалось провожать в аэропорт. Такие международные правила были. Я думаю, и сейчас остались. Ехали всего минут 20 от центра Москвы до Внуково. По дороге мы разговаривали. Я говорю – да я вас видел вчера вечером с нашими журналистами. Она так говорит – ну и как? Я говорю – да я бы не хотел на их месте быть вчера. Она говорит – господин Рыжков, ну что же они со мной связались? Знаете, как она сказала – я же каждую неделю в парламенте Англии собачусь.

КОРРЕСПОНДЕНТ – Посмеялась над ними. Но вообще я хочу сказать, что, конечно, для неё, я думаю, с журналистами расправиться после политического круга совсем нетрудно было.

Н. РЫЖКОВ – Да. Она прямо мне сказала – ну что же они связались со мной? Я ведь каждую неделю собачусь в своём парламенте.
Поэтому такое отношение.

КОРРЕСПОНДЕНТ – А как вы думаете, после её ухода будет ли Англия прежней Англией, или что-то случится, вместе с ней что-то уйдёт, какая-то часть этой страны?

Н. РЫЖКОВ – Знаете, прежде чем ответить на этот вопрос, на который трудно сейчас ответить вам что-либо конкретно, я хотел бы ещё… эпизодов много было в наших отношениях. Вы знаете, она очень трезвый политик была. В то время Горбачёв выдвигал целый ряд инициатив – надо сокращать вооружение, надо сокращать атомные дела, там, ракеты, бомбы и так далее. В общем, такая эйфория была, что давайте на свалку всё увезём, и мир наступит мгновенно, не будет никаких противоречий, никаких противостояний. Такая направленность была определённая.
Ну, естественно, руководство страны тоже в какой-то степени придерживались этой политики, что действительно надо что-то делать, чтобы закончилось противостояние. Много было причин. Что в этом случае можно было и меньше тратить деньги на оборону, больше направить в совсем другие места – в социальную сферу, промышленность и прочее.
И вот в одной из бесед, которые мы… ну, я как премьер с ней беседовал, официальная такая беседа. Она мне говорит – господин Рыжков, вам не кажется, что вы с Горбачёвым (ну, мы ближайшие соратники в то время его были) очень сильно ошибаетесь. Я говорю – да нет, а как же? – Нет, нет, нет, - говорит, - я абсолютно убеждена, что то, что вы делаете – это абсолютно большая ошибка. Я не за то, чтобы целиком убрать атомное вооружение или сокращать его, но ставить вопрос, чтобы совсем убрать этот вид вооружения – вы провоцируете третью мировую войну.
То, что у нас сколько-то десятков лет нет войны – это во многом связано с тем, что никто не развяжет войну, пока у каждого есть атомный арсенал. Вот, запомните, я считаю, это оружие сдерживания, это оружие нашей мировой безопасности на сегодняшний день.
Примерно вот такие её рассуждения, довольно трезвые были. Я не говорю, там ещё много всевозможных было встреч и так далее.

КОРРЕСПОНДЕНТ – Николай Иванович, а как Тэтчер относилась лично к вам? Вы чувствовали какое-то особенное отношение её к вам?

Н. РЫЖКОВ – У меня хорошие отношения были. У меня нормальные отношения. Я не считаю, что она во мне видела какого-то ортодокса и противника.