Такую же домашность излучают малые речки. На больших - трофеи, размах, простор. А здесь – тишина и покой, уединение и уже не раз поминавшийся мной интим. Вот просто засвербело, так захотелось за толстенькой икряной плотвой прогуляться в полном одиночестве. Но тут жена подскуливать стала: а я тоже хочу, только чтобы никого, и вода рядом, и без комаров, и без сапог, и поспать, и крапивы на супчик… Я вздохнул, но не откажешь ведь. Порылся в своём магазине (не в том, где продают: я таким не торгую, а в том, где боезапас хранится) и вытащил подходящий патрончик.
Приехали. Всё, как и было заказано. Ни тебе сельхозтехники, ни людей, ни машин не слышно и слышно не будет. За исключением одного. Клещей. Но про них и разговора не было, так ведь? Страшно, когда их единицы, а когда сотни – это уже философский вопрос. Жена попаниковала минут десять, потом привыкла.
Большие реки – это закорм, прикорм, промеры, стулья да вёдра, чехлы да коробки. А здесь – шар прикормки бросишь, и вода из берегов выйдет. Да и мерять нечего – вон рыба, хоть в лицо запоминай, шастает толпами вверх-вниз. Поэтому коробку для шитика в карман, садок малый на три кольца да удочку в руки, и вперёд.
Окунёвая икра ещё висит лоскутками на веточках, жабы престали шляться по дну. Сидеть на месте бесполезно. Загнал своей тенью стайку плотвы в омуток, выдернул пару, много – три, и иди дальше. Первые же предводители плотвичных стаек разочаровали – пустые уже. Отнерестилась плотва пару дней назад. А вот мужики радуют.
Костюмчик из наждачки не даёт из руки выскользнуть, крепко держит. К середине своего похода обнаружил похудание садка. Рассматриваю. Дырочка внизу аккурат для плотвы в полсотни граммов и меньше. То-то думаю, куда они пропали. Но особо не расстраиваюсь: ушли штук шесть-семь, зато отфильтровалась товарная. Самая крупная потянула на 160 граммов,
а всего домой четырнадцать штук поехало ровным весом в кило четыреста. Ещё полдюжины подростков-окуней на шитика позарились, но мне они совершенно не нужны были: гуляй, молодёжь. Так и пролетели три часа незаметно, будто в любимом кресле под торшером с доброй книжкой: в удовольствие, без гонки и расслабленно.
На обратном пути заскочили глянуть на, пожалуй, последние мазанки или глiнабiткi по-нашему на этой земле. Съедают сезоны плоть, оставляя такой трудоёмкий и в чём-то красивый скелет. Год-два, и пропадёт навсегда ещё одно стёклышко из витража нашей истории…
.
Прокомментировать: