Сеть.world. Что нашли и понравилось, дабы не пропало

АРЧИНКА, спасибо..........

Мы с тобою ещё поворкуем…
Будем в старости мы вспоминать,
Как друг друга безумно ревнуем…
Как учились вдвоём пеленать

То, с любовью, рождённое Чудо,
Что уже нарожает своих…
Я, любимый, и в старости буду
Согреваться в ладонях твоих…

Вот представь: Мы седые-седые…
Кресла два и малиновый чай…
Внуки взрослые стали такие…
Где-то молодость шепчет «Прощай»,

А на сердце у нас, как в семнадцать,
И любовь, и душа на двоих…
Мой родной, можешь не сомневаться,
Я прочту для тебя этот стих…

Ты в ответ улыбнёшься, конечно,
И не вспомнишь… Лет сорок назад
Я уже прочитала поспешно
Этот стих… И хранила как клад…

Сделав ставку на чувства земные
И поверив в любовь навсегда…
Знаю, будем когда-то седые,
Но несчастны вдвоём – никогда!!!

И семью на земле создавая,
Бог нам Ангела шлёт с высоты…
Ведь семья – это горсточка рая,
В ней рождаются жизни цветы…

Это всё осознаем попозже…
Ты – судьба, без сомненья, моя…
Для меня всей вселенной дороже
Наш шедевр под названьем «СЕМЬЯ»…

(Ирина Самарина)

Если можно, то мне эспрессо,
новостей и немного денег,
путешествовать, меньше стресса,
больше нежности, без истерик.
Шоколадку, добрее утро,
вдохновения и улыбок..
если можно, давайте утку
запеченную или рыбу.
Дольше — молодость, позже — старость,
двух детей, или дальше — внуков..
и здоровья бы — вот подарок,
к черту — грыжу и близорукость.
а еще бы — побыть успешным,
и портрет хочу (лучше — в профиль)..
ой, простите меня, конечно,
замечтался…
мне — черный кофе.

Будильник утренний очнулся.
"Вставай, лентяйка, встрепенись!"
Мужчина рядом шевельнулся...
Его не знаю...за.ши.би.сь!...

Красавец! Смоляные брови!
Загар на теле, ё-моёёёё!
С небес свалился ночью что ли?
И как? Теперь ОНО моё???

Сижу, разглядываю тело...
А мышцы вроде ничего!
Блин, как проверить ЭТО дело?
Откуда взялся и с чего?

Он потянулся и проснулся.
И что теперь? Пропала я!
Мозги теряю... Улыбнулся...
Что дальше? Пропущу, друзья...

...Опять будильник! Муж толкает.
"Вставай, лентяйка! Проспала!"
А у меня в мозгу:"Бывает...
Во сне... во шороху дала!"

Она сидела у окна,
А он вошел в ее вагон,
Женат-подумала она.
Лет 35-подумал он.
А за окном цвела весна,
День был прекрасен словно сон.
Красив-подумала она.
Как хороша!-подумал он.
Но проза жизни такова,
Он встал и вышел на перрон.
Как жаль!-подумала она
Как жаль!-успел подумать он.
А дома взяв бокал вина,
Включив любимый Вальс бостон,
Одна-подумала она,
Опять один-подумал он
Так не молчите господа....жизнь наша очень коротка.

Я полюбил тростник еще мальчишкой
и приносил его тайком с реки,
пока он был зеленый.
Все лето я сушил его на солнце
и собирал почти что невесомым,
как комариный воздух.

А зимою,
когда от стужи скрежетали кости
и кошки кашляли под абрикосом,
я пробирался на чердак, украдкой,
и руки грел в просушенных тростинах,
еще дышавших солнечным теплом.
Тонино Гуэрра, Мёд, Песнь 13

ПЕСНЬ ДВАДЦАТАЯ

От крупных капель прянули кусты,
и мы глядели, прислонясь к стеклу,
как дождь промоет сжухшиеся листья.
И полило, да так, что дай-то боже!
Мы поскорей стакан на подоконник,
чтоб сантиметрами воды измерить дождик.

В четыре снова заблестело солнце,
и наш стакан искрился мокрой дрожью,
наполнясь до краев.

Мы разделили воду пополам
и после сравнивали их на вкус:
колодезную с этою, с летучей,
в которой сохранялся запах молний.
ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Осеннею порой, когда
деревья были голы,
в сумерках сошла
к ним туча птиц,
уже почти без сил,
и густо унизала ветки.
Казалось, это возвратились листья,
и ветер их рябил.

почему Бродский встречал каждое рождество в Венеции http://ria.ru/ocherki/20131219/985202231.html

Cны левой стороны

- Ох, - кряхтит на соседней кровати. Ему больно, он старается не шуметь, не беспокоить, но ему очень больно.

Мы вдвоем в палате. Моего соседа зовут Игорь Валентинович, ему 81 год, у него рак и ни одного родственника. Мы не знакомились официально, но знаем друг про друга все, потому что на утреннем обходе практиканты зачитывают вслух фамилию-имя-возраст-диагноз. Врачи удовлетворенно кивают и уходят, и больше не приходят. Потому что ни в его 81, ни в мои 78 сложные операции не делают.

Я иду искать дежурного врача или медсестру, хотя знаю, что в ночь с воскресенья на понедельник их будет сложно найти. Но иду, потому что надо что-то делать, потому что нельзя когда так больно. А еще потому, чтобы ненадолго оставить одного.

Возвращаюсь и вру, мол, скоро придут, обещали. Он все понимает. А я зачем-то еще говорю: "Чтобы не больно, надо сны правой стороны".

Ох, вроде вырос, вроде большой, вроде взрослый. Но все равно периодически забываю, что в детстве мы разные миры открывали. А если даже и одни, то описываем мы их по разному. Ну, вот такой вот я дурачок вырос, большой и взрослый.

Но он не удивляется, лишь шепчет: "Как это?"

Не знаю с чего начать рассказывать о своем детском открытии, ведь я давно перестал его себе объяснять. Присаживаюсь рядом. Почему-то волнуюсь, почему-то хочется курить, а я ведь не курю уже шесть лет, сразу после того как услышал диагноз.

- Все зависит от того, как вы лежите, когда засыпаете... в разное время я по-разному объяснял себе как это работает... в детстве мне казалось, что если смотреть только одним глазом, или слушать только одним ухом, то можно увидеть или услышать что-то особенное... вот также и когда спишь... или какое-то полушарие мозга становится "царем горы"... нет, не поэтому, конечно... вообще все по-другому... но оно всегда работало, с самого начала...

Я замолкаю, потому что несу полную ерунду.

- Но чтобы работало, надо рассказывать себе... как будто сам себе сказку на ночь... только не вслух... какой бы ни был рассказ, это все равно всегда лишь как техническое задание... нет, сны именно про то, что рассказывал, думал, но лучше, объемнее что ли...

Я снова замолкаю, потому что еще не придумал, как сказать главное, потому что вообще не знаю как говорить. Он берет меня за руку.

- Сны левой стороны... ну, это когда лежишь на левом боку... они всегда очень красочные... как дверь в другой мир... такое существует, но не тут, понимаете? А вот на правой стороне у меня не получалось так. Почему-то сны правой стороны всегда были более конкретные, с красками, для которых я всегда знал название... Меня это долго расстраивало, но потом я придумал, я тогда уже в школу ходил... придумал, что сны правой стороны - когда про этот мир, про прошлое или настоящее, и как их менять... а сны левой стороны - это другое, это когда то, чего никогда не видел и не знал, может быть про будущее, а вернее там вообще нет этих, сколько их там, трех или четырех координат... Так вот, когда болит, можно загадать сны правой стороны, где ничего не болит, и оно действительно не болит... Надо только хорошо-хорошо это подумать и заснуть. Вот.

Он смотрит в окно, молчит, а я не знаю то ли идти на свою кровать, то ли еще раз сходить к медсестре, которая так и не пришла.

- Спасибо... А теперь помогите мне повернуться, пожалуйста... Нет, не направо, налево... (переходит на шепот) понимаете, я так давно не гулял.

Я лежу на спине. Не сплю, или сплю, не знаю. Я слышу как наступает утро. Как кто-то приходит. Слышу как уезжает каталка. Как медсестра собирает постель. Когда, наконец, наступает тишина, я поворачиваюсь на левый бок.

Вот нашла,
правда, не знаю, кто написал.

…Люди очень похожи на окна.
Одни закрыты, другие открыты.
У одних прозрачные стекла, другие наглухо зашторены.
Одни навсегда разбиты, другие отражают яркие огни.
А ещё бывают окна в никуда...
Бывают с цветными стёклами… Красиво, но утомляет.
А бывают зеркальные… Изнутри всё видно, а туда заглянуть нельзя…
У окон есть общее свойство: они смотрят друг на друга или перед собой.
Редкие окна смотрят в небо…

Пить чистую, свежую воду и общаться с живым, искренним, открытым человеком. Жажда во мне очень схожа...

И чем мощнее становится поступь цивилизации, тем реже встречаются чистота, открытость, свежесть, искренность...
Чаще - занято, грязно, закрыто, душно, лживо... И очень устаешь от суррогатов, подделок и фальшивок. И многие вокруг постепенно привыкают, смиряясь и уже не различая... И сам привыкаешь, ибо удобно. Под рукой. Открыл кран - наливай, кипяти и пей. Ничего вредного (в идеале), ничего полезного. Мёртвая вода.
Открыл страницу - пиши, отвечай, спрашивай, смотри, слушай, общайся... Ничего личного. Вообще ничего...
И пока не привык - очень хочется родниковой воды и живого общения!
И, кляня человечество и всех его богов, вдруг обнаруживаешь внутри себя яму с влажным ещё дном и старое ведро где-то в районе сердца... и вдруг чувствуешь, как высыхаешь изнутри... как уходят последние капли невостребованной, словно забытой тобою где-то, жизни... и испуганно спускаешься на самое дно и начинаешь неуверенно расчищать его от мусора и старого хлама... и вдруг слышишь эхо далёких, приближающихся шагов и, стоя во влажной грязи, поднимаешь лицо и видишь, как кто-то смотрит в тебя и тихо, одними губами шепчет... - Пить!... или, может быть, - Жить!... ты не расслышал... и тебе кажется, что это какая-то чудовищная ошибка... и пришли не к тебе, и обращаются не к тебе, и ждут не от тебя... да и тебя, по сути, как бы и нет... ты вне зоны действия сетей, кранов, страничек, паролей, ячеек, навигаторов... но шепот не исчезает... и к тебе, на старой прогнившей веревке, позвякивая и гулко постукивая, спускается то самое пустое ведро... ты бережно берешь его в руки, вспоминая детство и жадные глотки под жарким летним солнцем... и звонкий, как разбрызганная свежесть, смех... и голоса родных, зовущих тебя домой, многие из которых уже навсегда замолчали... и дом на краю деревни... и мелкую речку...
и, пока ты вспоминал, кто-то потянул за верёвку и старое, по прежнему пустое ведро, постукивая и перекрывая неясный шепот, поползло наверх...

Сохрани хотя бы одну Жизнь... хотя бы один колодец.
Спаси и сохрани.

Мы заняты, закрыты, забиты, завалены, загнаны, замкнуты, заблокированы, заброшены, заперты, зарыты... заживо
Мы - зачем? за что? за какие...? за сколько?
Мы - зарплаты, заплаты, зачеты, заслуги, заграждения, затруднения, заблуждения, замечания, загрязнения...
Мы - заискивания, заигрывания, заверения, заболевания, завоевания, заклинания, заклания, завихрения, заключения, забвение...
Мы - запредельные затворники, затейники, задушевные захватчики, зачинщики, зазывалы, загонщики...
Мы - заводы, зануды, запруды, заставы, заказы, запасы, занозы, запросы, законы, запреты, заговоры, залежи, записи, замыслы, заусенцы...
Мы - забытые заповеди, занавешенные закаты, затравленные заповедники, запатентованные завещания, заасфальтированные загоны, заморские забавы, заимствованные заветы, зашифрованные защиты, запрограммированные запчасти...
Мы - завсегдатые забегаловок, заблудившиеся в закоулках заборов...
Мы - за!
Мы - запросто!
Мы - заготовки, заголовки, заправки, заявки, загадки, задатки, зачатки, закуски, записки, засовы, зависимости, заменители, заместители, загустители...
Мы - зажравшиеся зазнайки залов, заоблачные задворки захолустья, засидевшиеся замарашки застолий, загробные закладки, закадычные закорючки, заигравшиеся заложники, заколдованные заморыши, заслуженные зародыши, засохшие заросли заводей...
Мы - замысловатая зарисовка, затасканная застенчивость, затоптанное затмение, заурядная заумь, захламленное затишье, затяжное замешательство, залетная засуха, забронированная забота, загримированная зависть...
Мы - заболоченный запад, запретный запах...
Мы - западня.
Мы - завтра.

Сегодня мы заняты...

Иногда встречаешь человека и не понимаешь — в чём дело? Человек, как человек. Обычный, нормальный, вроде. Говорит, дышит, двигается, улыбается, живёт себе. Всё, вроде, при нём… Но что-то не то… Как-будто чего-то не хватает.
Сегодня почувствовал, что люди эти, как маяки, стоящие на берегу океана, моря, озера или реки. Наступает ночь, а они, оказывается, не светят. Не горит путеводный огонёк…
С виду — живой, действующий маяк. А по сути — мёртвая, бесполезная башня.

Не переставайте любить! Во все времена, при любых режимах и правителях, на любых просторах, с любыми достатками и недостатками… Как бы сложно и трудно не было. И особенно, когда очень тяжело и почти нет сил. Когда хочется бежать по ступеням или лететь мимо них вниз. От всего, от всех… Когда всё кажется бессмысленным, беспросветным, невыносимым… поднимайтесь, пока есть силы и зажигайте огонь. Потому что именно в такие шторма, без наших «путеводных огоньков» гибнут живые люди, разбиваясь о холодные скалы безразличия в нескольких метрах от наших пустых, мёртвых маяков.

Сорта вин, сыров, фруктов, людей, табака, кофе... Первые, вторые, третьи... Элитные... Марки машин... Немецкие, польские, почтовые, торговые и иные "марки", чеки, косяки, пяточки...
Что будете заказывать?... Что-нибудь подсказать?... Приходите ещё!... Часик - три тысячи... Ваши документы (то ли вопрос, то ли обращение, то ли приветствие...) Оплачиваем проезд!... У вас уже есть наша карта? (и в супермаркете и в поликлинике...) Приобретайте накопительные карты крематориев, платных туалетов, реанимаций, мастерских по производству памятников, публичных домов...
Всё меньше людей среди людей. Всё меньше цельности. Осколки. Огрызки. Обрывки. Слов, людей, бумаги, жизней, чувств, желаний, идей, поступков, событий, одноразовых мусорных пакетов... Искалеченность, неполноценность, искаженность, фрагментарность...
Но до чего причудливые узоры возникают, благодаря отражениям!... Иллюзия за иллюзией... Фантасмагория цвета и формы!... Обман сменяет более красивый обман...
Яркое, острое, многогранное, собранное в кучу, общество... Каждый раскручивается как умеет, как может...
Мы умеем болтать, мы можем втереть что-то, перетереть с кем-то, потрещать о чём-то, перекинуться парой фраз... Мы почти разучились разговаривать. Слушать и говорить, как говорит живой человек с живым человеком. Не начальник и подчинённый, не мужчина и женщина, не слабый и сильный, не покупатель и продавец, не врач и пациент, не президент и какой-то там народ... Человек и Человек.
С этого всё началось. Этим всё и закончится. Здесь. Возможно не сейчас, но Здесь. Человек рождается и человек умирает. Остальное второстепенно. Остальное дополнение.
В его тюнинге всё было прекрасно, за исключением отсутствия машины.
Тарифы, акции, предложения, опросы, голосования, викторины, шоу, диеты, опции... Жизнь начинает напоминать дешёвый музыкальный клип на песню твоего соседа-лузера или нелепый флэшмоб "кто смешнее выживет"...
Где тут функция "вернуть изначальные настройки"?
Без пафоса, цинизма, "модных наворотов", тенденций, излишеств, фанатичности, лжи, "правильности"... Без имён, без слов, без обид, без измен, без торговли бесценным...без этого текста и без меня, причудливо отражающегося в кривых зеркалах этого калейдоскопа.

..То были самые прекрасные дни моей жизни. Тихие дни, наполненные простотой, молчанием и неспешностью. Дни, наполненные простыми словами, простыми мыслями, пением птиц, журчанием воды, шумом ветра...

Колодец, гроза, свежесть, утро, муравейник, листья, небо, тропинка, озеро, льняное полотенце, босиком, лодка, дождь...

Сходил за водой, посидел на тёплом камне, наколол дров, истопил печь, гулял вдоль озера, наблюдал за птицами, вкушал пищу...

И не было в этих днях ни пафоса, ни городской суеты, ни поводов для ревности и обид, ни многозначительности, ни страха, ни лжи... А если и были, то быстро растворялись они в утренних туманах, вечерних зарницах, ночных шорохах и дневных заботах и уносились сменяющимися облаками, оставляя мне удивительные, лёгкие и тихие, как шаги рыси, дни, наполненные простотой.
Клаус Т.

Любить за что-то - это слишком просто,
А ты попробуй полюбить за все -
За то, что я бываю несерьезной,
За то, что по ночам смотрю в окно,
За то, что я люблю смотреть на звезды,
За то, что улыбаюсь невпопад,
Порой бываю дерзкой и несносной,
За каждый жест мой и за каждый взгляд.
За то, что задаю тебе вопросы,
Которых ты хотел бы избежать,
За то, что иногда не прячу слезы,
За то, что не хочу тебя терять.
Еще за то, что я порой упряма,
За то, что не похожа на других,
А главное - за то, что я такая,
Ты больше не найдешь нигде таких!
Любить за что-то это слишком просто,
Скажи, за что же любишь ты меня,
За что-то, что в душе таю, возможно.
А может быть, за то, что это я...

жалко, не знаю, кто написал...

много много много ссылок http://murzind.livejournal.com/1018238.html

ДЖОН РОНАЛЬД РУЭЛ ТОЛКИН Цитаты о жизни, мифах и себе самом. Я сам абсолютный хоббит, только ростом повыше. Меня всегда невероятно увлекали деревья. Первое свое произведение я написал в семь лет, и речь в нем шла о драконе. Мама, прочитав мой опус, заметила, что надо писать не «зеленый большой дракон», а «большой зеленый дракон». Честно говоря, я не понял, почему она так считает, и не понимаю до сих пор. Меня с малых лет печалила бедность моей родной страны, у которой не было собственных легенд. Греческие, кельтские, германо-скандинавские, финские рыцарские романы — все это есть, но нет ничего чисто английского, за исключением дешевых литературных поделок. Гномы, и это довольно очевидно, во многом напоминают евреев. Их язык, конечно, из семитской группы. А хоббиты — это просто английские крестьяне. Я сделал их маленькими пропорционально силе их воображения, но отваги им не занимать. Человеческое сердце гораздо лучше человеческих поступков, и уж тем более слов. Гоблины — не злодеи, у них просто высокий уровень коррупции. Лучшая форма для длинного произведения — это путешествие. Верно подобранное имя доставляет мне большое удовольствие. Когда я пишу, я всегда начинаю с имени. Вначале имя — потом история, а не наоборот. Разумеется, «Властелин Колец» мне не принадлежит. Он появился на свет потому, что так было суждено, и должен жить своей жизнью, хотя, естественно, я буду следить за ним, как следят за ребенком родители. Несколько лет назад в Оксфорде ко мне пришел человек. Его поразило, что многие старинные художники, сами того не подозревая, словно иллюстрировали «Властелина Колец». В подтверждение своих слов он показал мне пару репродукций. Когда же стало ясно, что я никогда не видел этих картин и не слишком хорошо ориентируюсь в живописи вообще, он пристально посмотрел на меня и спросил: «Надеюсь, вы не думаете, что написали всю книгу самостоятельно?» Оглядываясь назад, на события, последовавшие за выходом «Властелина колец» из печати, я ловлю себя на странном ощущении: мне кажется, что испокон веку нависавшие над головой облака неожиданно разошлись, и на землю вновь хлынул забытый солнечный свет.

….Слушай меня, Пётр Петрович, внимательно. Во-первых, непобедимых идей нет. Идеи, всякие там теории, разные политические учения рождаются, на какое-то время признаются той или иной группой людей, как единственно правильные , а потом стареют и умирают. Ничего вечного нету. И законов никаких вечных у людей нет, кроме одного – жить да жрать. Причём жить как можно дольше, а жрать как можно слаще. Вот и всё. А чтоб добиться этого…..ради этого люди сочиняют всякие там идеи, приспосабливают их, чтоб этой цели достичь, одурачивают ими эти самые массы – глупую и жадную толпу. А, не так?..... Молчишь? Там, у своих, где-нибудь на собрании, ты бы сильно заколотился против таких слов. А здесь – что тебе сказать? Вот и молчишь. А я тебя, уважаемый, насквозь вижу. Идеи…. Не одолей нас эта озверелая толпа тогда, ты бы сейчас совсем другие идеи проповедовал. Царю бы здравицу до хрипа кричал. Потому что это давало бы тебе жирный кусок. Ты, братец, просто приспособился к новым временам и порядкам, стал делать вид, что веришь в них, борешься за них. Потому что именно это в новые времена только и может дать тебе большой, и насколько можно, жирный кусок…..

Анатолий Иванов. “Вечный зов”,часть пятая. “Смерть и бессмертие.”

Дионис Панченко.

ТАИНСТВО

Устав на землю слать пророков,
(Где их терзали вновь и вновь),
Узрев всю боль Священным Оком,
Открыл всем нам – ЧТО есть Любовь.

Он Человеком стал на время,
Времен сменив навеки суть.
Понес за нас он наше бремя,
Собой открыв Единый Путь.

И Образ свой, что был до века,
Что дал и нам, когда творил,
Принес Он в жертву человекам -
Как Человек себя явил.

Нам не постичь Великой тайны
И не познать Предвечный План.
Свет дня в ночи для нас – случайный.
Так Богом – Бог был миру дан.

Повержен Жизнью был лукавый,
И смерть раздавлена Святым.
Ведь Он был Сыном, Духом Славы,
Отцом, что создал Жизнь,- Живым.

«Отвергших» глас вопит гордыней,
«Кто может сам себя родить?.
И коль есть Бог – нужна богиня,
Тогда и сыну можно быть».

А то, что Сердцем Мира Больший
Так свои чада возлюбил,
Что в Чистой Деве непорочной
Пройти наш путь себя родил!?

Как исповедать тленный разум
Желает Высший дивный смысл?
Отвергнуть проще его сразу,
Коль логика не влазит в мысль.

Как о Создателе - созданья
Логично могут рассуждать?
О звездных Плотника познаньях,
Как может ведать стол, кровать?

Слепцы с сомненьем скажут дерзко:
«Пусть был он Сын, но Бог - не ОН».
Потом еще докажут веско,
Что волк от Агнца был рожден?!

Что лев у коз бывал в приплоде», -
До пены будут всем твердить.
И, возвышаясь при народе,
Слепым лбом в стены будут бить.

И те, кто сердце затворили,
На память выучив закон,
На всю планету заявили,
Что Он бездетен,(«их лишь Он!»).

Так черви по навозу чрево
Влачат свой жизни краткий срок.
Всё спорят: «справа или слева,
Жил шершень» - их верховный бог?

Глупцы! Как тщетны пожеланья
Запретный плод опять вкушать.
Любовь Он отдал нам, - не знанья.
Нам нужно лишь - Её принять!

Раздав всего Себя бесплатно,
Он милосердно терпит, ждет.
Что мы вдвойне вернем обратно,
В Тот День, когда Он вновь придет.

Ведь сотворив из Жизни Сына
Он насмерть смерть Собой убил.
Но не окончена картина,
И Чашу дней Он не допил.

Увы, не ищем Веры рвенье,
Но можем сердцем лишь познать,
Что стал Творец своим Твореньем,
Свои творенья чтоб спасать...