Журнал "КОРЕЯ". Цитаты и комментарии

Ф связи с пасивной кампанияй трэбуюцца разьисьнения ! "Сявок" - эта симина лука , или трусьливыя сабаки ???

Карочэ сЯвок или сявОк ???

А вЫ гаварЫце, што сабаки эта шашлЫк...Вон как нашЫ сявок пагнали!
https://youtu.be/TwoMTsSdEGs

ВОЛОДЯР, Патрысение ...

Вот до чего доводит чрезмерное количество арыранов быз рыбалки и выходных...

Падаждзиця вы ёрничаць . Эта Прыдсидацель так аднаво нашава таварышча на прЫмой кантахт вызывая . Нибудзем гаварыць каво , но каму нада знаюць што эта Мын Фын . Он адно врэмя (харошая) с бальшым апазданием жыл , как раз вот на месяц . Пачыму он этат месяц нипасчытал - то ёсьць виликая тайна ! Но я думаю , што ф этат месяц он не пил .

Или ис закрамоф родзины ничыво ни украл ...

Патрысение ...

Искрення васхишчаюсь. Машинка времени изабритина!

parfenon, А шапка пыжыкавая Вам ужо ни адзёжа ?

Председатель, ты бы это интимное фото прибрал, ты, в неглиже, слишком близко задом к Великому Вождю.
И он радуется!

Нашлось Ысторическое фото - Я и Вожди !!!

Завыла сирена.
Наша боевая дружина собралась на санитарном пункте.
Через минуту связист Оля Талалайкина сообщила:
- Во дворе разорвалась бомба. Игравшие здесь малыши не успели войти в здание, необходима скорая медицинская помощь.
Начальник санитарной дружины Лена Гончарова приказала звену Люды Ливановой итти во двор.
Около школы лежал "без сознания" мальчик. Лицо его было покрыто "капельками иприта". Звено действовало быстро и слаженно. Люда осторожно сняла "капли иприта".
В это время Мая Гальченко и Нонна Блатова разложили носилки. Алла Юникова надела пострадавшему противогаз, а Люда наложила жгут и остановила кровотечение. Потом раненого положили на носилки и понесли к пункту.
Так четвертый раз наша дружина участвовала в учениях ПВХО, которые проводились в городе Ростове.
Под руководством нашего школьного врача Л. П. Лятошинской мы хорошо изучили санитарное дело. Начали с санминимума, а потом перешли к более сложным темам (удушье, переломы и другое). Научились делать искусственное дыхание, пользоваться противогазом.
Сейчас каждый из нас носит на груди по три значка: "ПВХО", "БГСО" и даже "ГСО" первой ступени.

А денюшку сярэбную камандзир скамуниздиу.

- А ты откуда? - тихо спросил он.
- Из "Пионерской правды". Он быстро взглянул на меня и, помедлив, сказал:
- Пойдем в тайгу... Я покажу, где его убили. - У Яши дернулась бровь. - Напиши, чтоб все ребята знали... какой он был пионер...

***

У Трофима Морозова было четверо детей: Паша, Федя, Алеша и Рома.
Яша дружил с Павликом. Им обоим было по 13 лет, они учились в одном классе. А остальные три брата были еще маленькими.
Яша часто бывал у Морозовых. Трофим в ту пору был председателем герасимовского сельсовета.
До этого года в Герасимовке не было пионеров. А когда приехала новая учительница-комсомолка, в школе организовался отряд. Когда выбирали председателя, все закричали: "Пашу Морозова, Павлика!"
Лучшего председателя для отряда и найти было трудно. Все в школе любили Павла. Он прекрасно учился и помогал другим. А если в праздничный день собирались ребята в лес или на озеро, - значит, наверняка это Павлик придумал.
Подошло лето. Учительница уехала на каникулы в город. Павлик остался в отряде самым старшим.
Однажды к ночи собралась гроза. Зашумела тайга, засверкали молнии.
Яша долго не ложился, сидел у огонька и читал. Все в избе уже спали, когда в сенях кто-то постучал. Яша удивился: "Кому бы это быть в такую погоду?"
- Открой скорей! - Павел мокрый вошел в избу и прислонился к печи. Взглянул на него Яша - испугался. Лицо у Павла было белее полотна, и смотрел он как-то странно.
- Пашка, ты что?
Павел разжал кулак и протянул смятую бумажку. Это было удостоверение на имя одного человека; там говорилось, что он уезжает из Герасимовки по собственному желанию. А внизу печать и подпись: "Председатель сельсовета Т. Морозов".
- Это, - шепнул Пашка, - отец кулакам продает. Сейчас сам видел.
Неподалеку от Герасимовки жили высланные с Кубани и Украины кулаки. Их сюда выслали, потому что они вредили в колхозах. Вот этим-то врагам
Трофим Морозов продавал удостоверения, и они могли ехать, куда захотят, и снова вредить.
Долго молчали мальчики. Потом Павлик сказал:
- Сегодня переночую у тебя, А завтра в район махну... Все расскажу.
Наутро Павлик отправился в город.
Потом был суд. Паша выступал свидетелем. Он стоял перед судейским столом, смотрел прямо и смело и громко говорил:
- Дяденька судья! Я выступаю не как сын, а как пионер. И я прямо говорю: мой отец - предатель и враг советской власти.
...Суд приговорил Трофима Морозова к десяти годам тюрьмы.
Когда арестовали Трофима, дед Серега и бабка Ксения, возненавидели внука.
Изба деда Сереги рядом с избой Павла. Дед долго не приходил. Но однажды, когда Яша сидел у Павлика, открылась дверь, и вошел дед Серега. С ним был Данила, двоюродный брат Павлика, парень лет 19; он с детства жил у деда. Увидев их, Павлик испуганно схватил Яшу за руку...
- Татьяна, - сипло сказал дед. - У тебя больше нет хозяина. Я старшой остался и буду за хозяина. Слышь? Надо наши хозяйства соединить.
Она молчала. Паша с тревогой смотрел на мать. Много раз рассказывал он ей о колхозе, о том, как хорошо будет в нем жить. Что же она сейчас ответит деду? Ведь соединиться с ним - значит батрачить на него. Вся деревня знала, какая жила дед Серега.
- Ну! - понукал дед. Тут вперед дернулся Паша.
- Маманька! - крикнул он. - Не соединяйся!.. Скоро в деревне колхоз будет...
Дед смолчал. Только брови насупились еще больше. Татьяна кивнула на Пашу.
- Ему видней, - тихо сказала она.
- С голоду подохнешь! - зашипел дед и вышел. А Данила погрозил кулаком:
- Предатель отцовский! Подожди!
В тот же вечер Данила поймал Пашу на улице и побил.
Посреди Герасимовки - большой дом Арсения Кулуканова. Богаче всех был Кулуканов. Половина Герасимовки в старое время батрачила у него. А числился он в сельсовете середняком. Так записал его Трофим Морозов, когда был председателем. Кулаки хорошо платили ему за дружбу.
Но вот выбрали в деревне нового председателя. Кулуканова, конечно, об'явили кулаком. Его уже не боялись. Стали наши жители поговаривать, как организовать в деревне колхоз.
Однажды Паша рассказал Яше, что ночью во дворе у деда был шум. Через забор Паша видел, как дед прятал у себя в сарае вещи Кулуканова. Зачем кулаку прятать вещи у соседа? Ясно, боится, что его раскулачат.
- Данила видел меня, - сказал Паша, - только я все равно все сообщу в сельсовет...
На другой день милиция сделала обыск во дворе у деда Сереги и нашла вещи Кудуканова.
С того дня, как арестовали отца, Павлик стал молчаливее и задумчивее. Словно повзрослел сразу. Да он и был теперь старшим в семье. Много помогал матери по хозяйству, ухаживал за младшими братишками. Но по-прежнему аккуратно приходил он на пионерские сборы, и еще больше, чем прежде, уважали ребята своего председателя. А в деревне его стали звать "Пашкой-коммунистом".
В эти дни отряд писал плакаты и лозунги о колхозе и хлебозаготовках. На некоторых воротах пионеры приклеивали такие надписи: "Здесь живет зажимщик хлеба". Паша узнал, что Кулуканов прячет хлеб в яме. Сообщил об этом в сельсовет.
Подошла осень. Теплая, тихая. Как-то среди дня к Яше пришел Павлик с Федей.
- Яшка, пошли за клюквой?
Яша как раз был чем-то занят и не пошел. Они одни ушли. И больше домой не вернулись. Что такое? Где они? Стали искать, все обыскали и через три дня нашли их в лесу изрезанными... Негодяи не пощадили даже восьмилетнего Федю, чтобы он не раскрыл преступления...
Те дни прошли будто в тумане. Когда Яша увидел мертвого друга, он не смог плакать: слез не было. Почти в беспамятстве он кричал что-то про Кулуканова, про деда Серегу, про бабку в Данилу. Но и без него вся деревня знала, кто убийцы...

***

Врагов народа - убийц Павлика Морозова пролетарский суд приговорил к расстрелу.
С тех пор пошел седьмой год. В Герасимовке теперь колхоз имени братьев Морозовых. Хорошо живут колхозники.
Вырос Яша Юдов. Сейчас он служит в Красной Армии и готов защищать нашу родину от всех врагов.

Не останавливаясь, Геня побежал за мячом. Он выкатил его из-за двух сосен, поставил в удобное положение, взял небольшой разгон и... остановился. Ему послышались крадущиеся шаги. Тогда он послал мяч команде, а сам остался на месте, всматриваясь в полутьму между деревьями.
Теперь он отчетливо видел двигающуюся навстречу сгорбленную фигуру. Еще минута - и перед Геней стоял старик в лохмотьях и с большой, до пояса, рыжей бородой.
- Вам, дидусь, куда?
- Я нищий. Хлеба, сыночек, прошу...
- А вы откуда?
Старик назвал деревню. Геня решил проверить, правду ли говорит старик, и пошел на хитрость.
- Так вы сюда через мост перешли?
- Какой там мост! Разве не знаешь, нет там моста, - и старик двинулся дальше.
Геня стоял в раздумье. Старик сказал правду - моста, действительно, нет. Скоро Геня увидел бегущих к нему Юру Малькова и Володю Турчина.
- Иди играть! - кричали они.
Геня прижал ладонь к губам, жестом показывая: "Молчите!"
Потом указал на удаляющуюся фигуру "нищего". Ребята переглянулись и, ни слова не сказав, стали незаметно идти по пятам рыжебородого старика.
"Нищий" шел по направлению, где расположена Н-ская воинская часть.
- Только бы не упустить, - думали ребята.
А рыжебородый, оглянувшись по сторонам, скрылся в под'езде одного дома.
Геня, Юра и Володя остановились. Как быть: итти следом, или ждать, пока выйдет?
- Вы стойте и глядите в оба, я пойду, - сказал Геня и пошел следом за стариком.
Геня увидел, как "нищий" забрался на верхнюю площадку лестницы. На дверях чердака висел замок. Старик достал инструменты, и замок заскрипел в сильных руках. Из-за отвороченного старого пиджака Геня увидел оружие.
Но тут старик заметил Геню. Его лицо перекосилось. Но, встретив глаза мальчика, он старческим, дребезжащим голосом сказал:
- Горе, сынок. Куда ни стучу, никто поесть не дает.
Геня молчал. Он оторопел. Рыжая борода на правой щеке чуть-чуть отклеилась. Старик то же это заметил и стал креститься, прикладывая три пальца к правой щеке, стараясь незаметно приклеить бороду.
Геня сунул руку в карман и достал серебряную монету.
- Возьмите, дедушка, купите хлеба, - сказал он, делая вид,| что ничего не подозревает.
Старик жадно схватил деньги.
- Ой, спасибо тебе, сыночек!
Володя и Юра не спускали глаз с двери, куда вошли старик и Геня. По дороге, возвращаясь домой, шел Витя Суменков, брат Гени. Ребята подозвали его.
Первым показался старик. Ребята насторожились. Прошло еще две-три минуты, и вышел Геня.
- Беги за командиром, - сказал он брату.
Рыжебородый, перепрыгивай кустарники, быстрыми шагами спешил к лесу. Следом, стараясь оставаться незамеченными, шли Геня, Юра и Володя. Скоро их нагнали командир Сапыгин и Витя.
"Нищего" задержали.

* * *

Так совсем недавно пионеры Геня и Витя Суменковы, Юра Мальков и Володя Турчин помогли задержать шпиона, который пытался проникнуть в расположение одной воинской части.

На смену ему в IX веке пришел пергамент.
06 изобретении пергамента существует такая легенда. Царь города Пергама (в Малой Азии) решил завести библиотеку. Для этого он должен был купить папирус, собрать много писцов (ведь тогда книги переписывались от руки) и засадить их за работу. Египетский же фараон, владевший, тогда самой большой библиотекой, боялся конкуренции и не захотел продавать папирус пергамскому царю. Тогда в Пергаме стали думать, чем бы заменить папирус. Так появился названный по имени города Пергама "пергамент".
Пергамент делают из шкуры молодых телят, баранов, коз. Шкуры очищают от шерсти, скребут, растягивают на рамах, сушат, полируют, и получается пергамент - гладкий, тонкий (чем моложе животное, тем тоньше пергамент), светлый лист, вполне годный для письма. Пергамент гораздо крепче, прочнее папируса, и книга из пергамента может жить дольше. Но пергамент очень дорог: ведь для того, чтобы сделать одну книгу, приходилось уничтожать чуть не целое стадо. А книг нужно было все больше и больше. Вот почему пергамент просуществовал недолго.
В XII веке стали пользоваться бумагой. Откуда взялось русское слово "бумага", точно неизвестно. Наверно, от греков. По-гречески хлопчатая бумага - "бамбаки".
Где и когда впервые появилась такая бумага, какой пользуемся мы теперь? Один французский ученый, изучавший историю бумаги, так говорит о ее появлении в Европе:
"Бумага пришла из Китая очень медленным путем - со средней скоростью, может быть, ста верст в сто лет. В 650 году ее видели в Самарканде; в 800 году встречают в Багдаде; в 1 100 году она дошла до Каира. Затем она проходит по берегу Африки, переплывает через Средиземное море и долго не переходит Лангедока (Южная Франция)".
В XIII веке бумажные мельницы появились уже во многих европейских странах. Сначала бумагу делали из тряпок:
тряпки выстирывали, высушивали и пускали на мельничные жернова для растирки; измельченную массу сбрасывали в чаны с водой и размешивали палками, пока она не превращалась в жидкую кашицу. Кашицу выкладывали на решете, сделанном по форме листа, и через сетку сцеживали воду. Получалось сырые листы. Их прокладывали войлоком или толстой материей, складывали под пресс и затем сушили на веревках, каждый лист отдельно, как белъе.
В XVIII веке стали печатать много книг, и бумаги потребовалось столько, что тряпок нехватало. Попробовали делать бумагу из различных растений. В конце концов, остановились на древесине. А из всех деревьев самыми лучшими оказались хвойные - ель, сосна, пихта.
Но продолжают делать бумагу и из тряпок. Она лучше, прочнее всякой другой.
Делают бумагу теперь, конечно, уже не на кустарных мельницах, а на больших бумажных фабриках.